а может и больше торговых лавок.
— Сложно что-то сказать на вскидку, надо бы с людьми пообщаться, может кто знает, видел чего… — посмотрев мне в глаза, выдал он.
Наверное из всех присутствующих Волобуев был самым немногословным, и даже если открывал рот, говорил очень осторожно, словно опасаясь каждого своего слова.
Оставался последний, самый молодой из этой пятёрки.
— Ну а ты чего молчишь? — обратился я к нему.
— Даже не знаю. — меланхолично пожал тот плечами, и тут же эмоционально воскликнул — Я вообще такие игры не люблю, мне бы в поле, так чтоб лицом к лицу! А тут… Тьфу! Мерзость!
Насколько я знал, — во всяком случае так говорили, Евсей Агратионов — так звали этого молодца, был отпрыском какого-то боярина, — незаконнорождённым разумеется, поэтому имел неплохое образование, и местами вёл себя вызывающе. Даже сейчас, глядя мне в глаза он решил поиграть в гляделки, и упорно не отводил взгляд.
— Я тебя понимаю, но иногда чтобы хорошо помахать мечом в поле, нужно подумать головой здесь, за этим столом. — спокойно произнёс я. — Так что ты думаешь?
Евсей смутился, отвел всё же взгляд и опять пожав плечами, что-то неразборчиво буркнул.
— Думаю надо разведку на границу отправить, если происшествие связано с изменой, значит где-то поблизости должен противник скапливаться, иначе смысл им что-то в крепости готовить? — неожиданно предложил Иван, и развернув карту, пальцем провёл по ней — вот здесь удобное место, и тут неплохо бы проверить.
— А я бы не ждал ничего, а взял бы, и вот этот городишко разорил! — развернув к себе карту, Евсей аккуратно хлопнул по ней кулаком.
— Городишко?
— Ну да. До него всего один переход, быстро дойдём, быстро захватим, соберём трофеи и так же быстро уйдём!
То что он назвал «городишкой», на карте было отмечено как населенный пункт Сиюлайве, и насколько я знал он был не такой уж и маленький. Хотя тут, наверное, смотря с чем сравнивать, если с Питером, то да, мелковат будет, а вот с Торжком вполне себе сравнится.
Вот только в настоящий момент смысла в таком «наскоке» я не видел, может быть в дальнейшем что-то изменится, но сейчас гораздо важнее набрать людей в войско, и обучить уже имеющихся ратников. Не даром какой-то французский генерал говорил что бог всегда на стороне больших батальонов, и я был с ним полностью согласен, считая что чем больше у тебя людей, тем выше шансы на победу.
— Городишко пока подождёт, а вот по окрестностям пошуровать было бы неплохо. Если всё так как мы тут «нарисовали», дополнительная разведка не помешает. — подвёл я итог встречи, свернул карту, и обведя глазами присутствующих, спросил,
— У кого с собой камушки есть? В перстнях, украшениях каких-то? Или даже не гранёные?
Сотники недоуменно переглянулись меж собой, и протянув руку, Шильдин показал массивный перстень с не менее массивным, зелёным камнем.
— Типа такого? — спросил он, внутренне уже расставшись со своим сокровищем.
— Изумруд?
Хозяин перстня кивнул.
— Изумруды, алмазы, рубины — любые драгоценные камни. Чем чище, тем лучше. Если твой перстень вставить в шлем, к примеру, и чуть поколдовать, то за голову свою можешь не беспокоиться, стрелы как горох от стенки отскакивать будут.
— А если в нагрудник? — заинтересовавшись, спросил Волобуев.
— Можно и в нагрудник. — покивал я, и буквально на пальцах объяснил принцип действия рунной защиты.
Мне может и поверили, только без демонстрации смотрели с сомнением. Но когда Иван принёс кирасу и лук со стрелами, а я наскоро «поколдовал» — поставив накопителем шильдинский перстень, лук буквально тянули друг у друга из рук, все хотели убедится в работоспособности сего ноу-хау.
Кирасу поставили в угол, стрелять решили от окна. Первым лук взял Первухин, и от души натянув тетиву, отправил тяжёлую стрелу к цели. Срикошетив, та выбила глубокую щербину в стене и сломалась.
Сотник ухмыльнулся, отложил лук, и долго рассматривал кирасу. И так крутил, и эдак. Поднёс к факелу, посветлее чтобы, но не найдя никаких свежих отметин, поставил обратно.
Следом за проверку взялся Тоцкий, присев перед кирасой он сначала тщательно осмотрел её, и отойдя к окну, выпустил стрелу точно в самый центр. Но та даже не звякнула, а перед кирасой образовалась небольшая кучка пепла.
— Достаточно убедительно? — спросил я у присутствующих.
— Достаточно… — как обычно за всех ответил Тоцкий, и я ещё раз объяснил принцип действия.
Вообще будь в достатке накопителей можно было бы укрепить доспехи всем ратникам, но накопителей не было, поэтому я и придумал такой вот финт. Ну а что, спасение утопающих, дело рук самих утопающих, — почему нет?
Больше задерживать я их не стал, высказанные мнения мне понятны, ничего принципиально нового они не сказали, а с клятвой решил повременить, поздно уже, да и не к спеху.
Но спать не хотелось, и когда все ушли оставив меня одного, я достал другую карту, и развернув её полностью, — а она была сложена в четверо, взял в руки карандаш.
Сурожское море — я знал его как Азовское, Понтское — оно же Чёрное. Варяжское — Балтика, Гиргантское — Каспий. Так много незнакомых названий, что с трудом получается ориентироваться, а если смотреть на территорию которую занимает Российская империя в моём мире, то вообще не понимаешь куда смотришь. Орский каганат, Салмышское ханство, Тургайские степи и ещё куча совершенно непривычных образований которых там никогда не существовало. Вот в этом месте был Пермский край, отсюда и до середины какого-то хребта Тюменская область, примерно вот тут Самарская. А там где должен быть Дальневосточный округ, вообще ничего нет, просто неизведанные земли. Не знаю, с одной стороны наверное виновато отсутствие технического прогресса, то что там, в другой реальности открывалось в поисках ресурсов, здесь не открыто просто потому что ресурсы эти никому не нужны. У нас ведь как освоение шло: Нашли нефть — построили город, уголь раскопали — ещё один. Потом дороги, порты, вокзалы — надо же как-то добычу вывозить? А здесь ничего этого нет, та же нефть, что тут с ней делать станешь? Не говоря уже о какой-нибудь урановой руде или чём-то подобном. С углём оно ещё как-то понятно, им топить можно, но опять же тут и дерева всем хватает. Людей-то здесь, раз, два и обчёлся. Кому потреблять это всё?
В общем, получается что такой размер Росского княжества в чём-то оправдан и расширять его — завоевывая бескрайние выжженные степи, или заросшие лесами горы, попросту ненужное, бестолковое занятие.
Придя к такому неутешительному выводу я даже расстроился, и просидев на картами ещё какое-то время, всё же отправился спать. Думал перед сном повозиться с рунами, но сил почти не осталось, ещё немного протяну и завтра как рак вареный ходить буду, — ползать то есть.
Но только лег, как перед глазами появилась Инга. Живая, точно такая же, как в последние наши встречи, она стояла у окна и смотрела куда-то вдаль.
— Ты? — удивился, не удивляясь я. — Но как?
Девушка молчала.
Сделав несколько шагов в её сторону я почему-то не приблизился, а наоборот, отдалился. Причём чётко понимая что это сон, я так хотел заглянуть ей в лицо, что совсем забыл что сплю. Бред вроде бы, но так оно всё и было. Я молотил ногами будто бежал, но никуда не двигался, размахивал руками и кричал — пытаясь привлечь её внимание, но она не реагировала. И вот когда я совсем уже отчаялся, что-то дернулось, изображение перед глазами смазалось, и резко развернувшись, девушка оказалась прямо передо мной.
Я не трус и разной загробной всячины повидал вдосталь, но тут кровь буквально застыла в жилах. Не знаю откуда, но в этот момент я понял кто передо мной, и это была не Инга, это была Морана — богиня смерти. Её пустые глазницы, рваные, растрепанные волосы, безгубый рот и того ужасно кривая улыбка добились того, чего не могли добиться тысячи вурдалаков и прочей нечисти, — я испугался. Впервые за пару сотен лет мне стало по-настоящему страшно. Не в силах пошевелиться, я просто застыл и молил бога чтобы он избавил меня от этого наваждения.
— Ты помнишь о своей клятве? — холодно прозвучало у меня в голове.
С трудом шевеля языком, я прохрипел, стараясь отвести взгляд от её лица.
— Помню…
— Тогда чего ждешь? Или ты решил что меня можно обмануть? — голос её звучал ровно, и, казалось, беззлобно.
— Я…не…жду… — кое-как выдавив три коротеньких слова, я так устал, что не смог больше ничего произнести.
— Это хорошо. — тот же голос в моей голове прозвучал уже немного
